Пинк флойд еще один кирпич стене перевод

30 лет назад группа Pink Floyd дала живой концерт The Wall на месте разрушенной годом ранее Берлинской стены

Британская рок-группа Pink Floyd написала историю музыки на Потсдамской площади в Берлине в 1990 году. На легендарном концерте под названием The Wall символически повторилось падение стены. Это еще один символ, напоминающий о тяжелых исторических периодах и восстановлении всей страны.

Этикетки ранних и поздних экземпляров различий не имеют. Нюансы обложки и внутренних конвертов толково расписаны на pinkfloydarchives.com но мы повторим кратенько и по сути.

Обложка.

У первой версии обложек самый верхний кирпич с текстом содержит «Produced By David» (есть и другие отличия в надписях, но по этому кирпичу ориентироваться проще всего).

При этом САМЫЕ ранние обложки первой версии с деланы из ЦЕЛОГО листа картона. То есть: изнутри вы можете увидеть только один нахлёст (склейку).

У второй версии обложки в этом же кирпиче (самом верхнем с текстом) содержится «Written By Roger». Все обложки второй версии сделаны из ДВУХ кусков картона (внутри видны две склейки — сверху и снизу).

Третья версия обложки — со штрихкодом, выпущена не ранее 1986 (а скорее всего — 1987) года.

Внутренние конверты.

У конвертов, сделанных до середины 1980-х, углы закругленные. У САМЫХ ранних конвертов в правом нижнем углу ОДИН номер: SHSP 4111 (или 4112, соответственно).

У второй версии конвертов в правом нижнем углу ТРИ номера: SHDW 411, OC-158 63410 и SHSP 4111.

У третей версии конвертов углы необрезаны, вырез под пластинку маленький. Такие конверты шли с баркодовыми обложками.

Стикер

Должен присутствовать, вариаций не обнаружено. Отсутствует уже на поздних переизданиях со штрихкодом.

А теперь самое главное. Как же определить самый ранний экземпляр? Ответ: только по штампам!

Скажу сразу: на матрицы можно вообще не смотреть, если они не выше тройки. Первые три набора лакеров с номерами 1U, 2U и 3U — определенно пре-релизные (т.е. для самого первого тиража брали в случайном порядке оттиски с любой из трёх матриц — для каждой стороны альбома). Короче, гоняться за «всеми единичками» смысла ноль, да и поймать такой набор крайне маловероятно. Скажу больше, он еще может оказаться и поздним!

Так вот, если вы хотите гарантированно ранний экземпляр, ищите такой, чтобы на всех четырёх сторонах штампы были бы БУКВЕННЫЕ (GA, RL, AP и т.п.), а не цифровые, и чтобы букв было две или одна. Три буквы — это ранний, но уже вряд ли самый первый. Если же штампы состоят из цифр — ваш экземпляр как минимум 1980 года производства, а то и позднее. Разумеется, при этом обложка и внутренние конверты также должны быть первыми (см. выше).

На многих экземплярах штампы пропечатаны очень плохо — иногда вы сможете разглядеть только отдельные палочки и точки. С большой вероятностью это будут уже цифровые штампы (они были не такие глубокие, поэтому и пропечатывались плохо), но это не обязательно. Могли и буквы плохо пропечатать. Но всё же, буквенные штампы, как правило, видны хорошо.Не редкость — сочетание цифровых и буквенных штампов не только у двух пластинок одного комплекта. но даже и у двух сторон одной пластинки. Это — переходные экземпляры начала 1980 года. Откуда же взялся такой неожиданный принцип датировки: Отвечаю: именно в начале 1980 года завод EMI перешел с буквенной кодировки на прямую, цифровую нумерацию штампов. The Wall вышел в конце ноября. Соответственно, только штампы первых (примерно) двух месяцев производства нумеровались в «старом» стиле. Те же штампы, что произведены в 1980-х, уже нумеровались цифрами.

Для начинающих: вот фотография сбега английского экземпляра The Wall с пояснениями (кликнем, чтобы увеличить).

Гибридные экземпляры не редкость, т.е.: сочетание буквенных и цифровых штампов на разных сторонах одного диска, одна вкладка ранняя, другая поздняя (у меня в коллекции такой «двойной» гибрид и тому подобное.

И последнее: ранние английские диски отпечатаны с американских матриц (у них на сбеге есть штамп TML-X, или TML-S, или TML-M). TML — это студия в США, The Mastering Lab, где делали нарезку. X, S и M — обозначения станков (резцов). Ранние лакеры нарезаны на станках X и M. S — чуть более поздние нарезки.

Соответственно, если вы покупаете The Wall только ради звука, не обязательно гоняться за английским «первопрессом». Достаточно найти раннего американца или даже немца (да, немцы тоже с американских матриц печатали); главное, чтобы на сбеге были эти волшебные TML. Получаете лучший (или очень близкий к таковому) звук за разумные деньги!

См. также Альбом Pink Floyd 1975 Wish You Were Here

Что с тобой случилось, Сид Баррет? История болезни основателя группы Pink Floyd

Не случись в истории группы Pink Floyd фронтмена Сида Баррета, возможно, легендарная команда так никогда бы и не записала свой эпохальный альбом The Dark Side Of The Moon: стремительное погружение бывшего вокалиста в пучины безумия стало концептуальным источником пластинки. Потусторонний талант сгубил его музыкальную карьеру — Сид ушел из группы на пороге всемирной популярности и в течение почти 40 лет медленно отгораживался от всего остального мира. О странной и тревожной судьбе «безумного бриллианта» рассказывает его коллега по группе Ник Мейсон в книге «Наизнанку», которая вышла в издательстве «КоЛибри». Публикуем фрагмент из нее.

С Крисом мы расстались довольно скоро, когда с нами на регулярной основе стал играть Сид Баррет. Роджер знал Сида по Кембриджу (Роджерова матушка учила Сида в начальной школе), и мы планировали подключить его к группе еще до того, как Сид прибыл в Лондон учиться в Камберуэллском институте искусств. Сид не подписывал нас — Сид к нам присоединился.

Боб Клоуз достоверно описывает этот момент: «Хорошо помню ту репетицию, которая определила судьбу Криса Денниса. Дело было на веранде, на Стэнхоуп-Гарденз. Крис, Роджер, Ник и я разбирали какую-то популярную ритм-энд-блюзовую тему. Сид, опоздав к началу репетиции, тихо наблюдал за нами с самого верха лестницы. После репетиции он сказал: „Да, звук классный, но я не понимаю — мне-то что делать в группе?“»

Хотя Сид не знал, сгодится ли он нам, мы считали, что у нас ему самое место. В результате дни Криса Денниса и его аппаратуры оказались сочтены. Поскольку Криса приглашал Боб, Роджер решил, что Боб должен и отменить приглашение, — так Боб и сделал, позвонив Крису из телефона-автомата на станции метро «Тотнэм-Корт-роуд». Оказалось, что ВВС по-любому отправляют Криса за моря. Отчасти само собой получилось так, что нашим ведущим вокалистом стал Сид.

Я ничего не знаю о детстве Сида и могу лишь сказать, что при первой нашей встрече в 1964 году он был восхитителен. В тот период, когда все в очень подростковой и застенчивой манере изображали крутых, Сид был наперекор моде дружелюбен: с той первой встречи я запомнил навсегда, что он потрудился специально подойти ко мне и представиться.

Сид рос в Кембридже и, пожалуй, по части богемного и либерального воспитания опережал нас всех. Его отец Артур, университетский преподаватель и практикующий патолог, а также его матушка Уинифред всегда поощряли Сида в плане занятий музыкой. Они позволяли, даже приветствовали репетиции ранних групп Сида у себя в гостиной. В начале 1960-х подобное поведение родителей считалось очень прогрессивным.

В Кембриджширской средней школе Сид проявлял талант и интерес не только к музыке, но и к живописи. После смерти отца Сид перешел в Кембриджский технический колледж на искусство. Его старый знакомый Дэвид Гилмор уже учился там на отделении современных языков. Эти двое отлично ладили — в обеденные перерывы садились с гитарами и губными гармониками и джемовали, а позднее провели лето на юге Франции, где путешествовали автостопом и играли на улицах.

Сид не всегда был Сидом (крестили его, вообще-то, Роджером Китом), однако, занимаясь в Риверсайдском джаз-клубе, он ходил в местный кембриджский паб, где одним из корифеев был барабанщик Сид Баррет (Sid, через «i»). Завсегдатаи клуба немедленно прозвали новоприбывшего Баррета Сидом, но через «у», чтобы не очень путаться, и под этим именем его знали мы.

Сторм Торгерсон помнит Сида как интересного, но не обязательно самого интересного члена кембриджской компании талантливых друзей, вдохновлявшихся изяществом и культурой этого городка и окрестностей. Сид был симпатичным, обаятельным, забавным, немного играл на гитаре и время от времени покуривал траву. Когда он присоединился к нашей группе в Лондоне, никакого внезапного сдвига наших музыкальных вкусов не произошло. Сида вполне удовлетворяли кавер-версии Бо Диддли, The Rolling Stones и прочего ритм-энд-блюза, в основном составлявшие наш репертуар. Сторм также припоминает, что Сид обожал The Beatles, хотя большинство его друзей предпочитали «Стоунз».

Стэнхоуп-Гарденз решил наши репетиционные проблемы, а политех стал готовой концертной площадкой. Насколько я помню, в институте приходилось много вкалывать. На курсе архитектуры нужно было активно учиться самостоятельно, и вечерами дома, а потом и в съемных квартирах мы работали — или, по крайней мере, пытались, хотя много чего отвлекало. Поэтому на неделе мы по клубам толком не ходили.

Читайте также

Зато пятничными вечерами мы отправлялись расслабиться в паб, а по выходным регулярные мероприятия приводили нас в политех. Мероприятия проходили в просторном холле, который слегка отдавал спортзалом. У стены располагалась сцена, которая служила различным целям вплоть до театральных постановок. На студенческих вечеринках обычно просто танцевали под ревущие из проигрывателя песни из последнего хит-парада, однако порой приглашалась живая группа.

Мы были единственной «домашней» группой и умудрились несколько раз выступить на разогреве. Для нас это стало существенным прогрессом, — надо думать, пришлось порядком подсуетиться, чтобы добиться такой возможности. Вполне вероятно, нам даже платили, хотя и немного, однако нас волновала сама перспектива игры на публике.

Сцена нас не пугала (мы всего лишь сыграем какие-то каверы, а люди под них потанцуют), а вот профессионализм основных исполнителей приводил в уныние. Они играли так, что сразу было видно, какая пропасть зияет между профессионалами, играющими регулярно и тем зарабатывающими на жизнь, и дилетантами-совместителями вроде нас.

(В следующем фрагменте Мейсон описывает событие, произошедшее 5 июня 1975 года — через 7 лет после того, как Баррет покинул группу.)

В мае и июне мы вернулись в студию и вновь навалились на альбом «Wish You Were Неге». До нас донеслась весть, что на Эбби-роуд записываются корифей джазовой скрипки Стефан Граппелли и классический скрипач Иегуди Менухин, и кто-то предложил нас познакомить. Логично было позвать их сыграть у нас.

Мы подумали, они смогут что-то добавить к заглавному треку — он для этого подходил лучше всего, так как был, по сути, акустическим. Оба скрипача были рады нашей просьбе, и Стефан принял вызов. Иегуди предпочел постоять и послушать прихотливую джазовую скрипку Стефана. Это был эксперимент, и вместо того, чтобы загнать все на две дорожки и сохранить, мы сразу записали на многодорожечник, а потом забили чем-то поверх, когда решили, что скрипка здесь будет лишней.

Более продолжительным стало сотрудничество с Роем Харпером. Рой был гибридом поэта и трубадура в традициях великих английских эксцентриков. Он был клиентом Blackhill Питера Дженнера и Эндрю Кинга, тоже артистом EMI и записывал на Эбби-роуд альбом под названием «HQ». Мы всё не могли решить, как петь «Have a Cigar». Роджер был недоволен своим вокалом. Мы с Риком считали, что петь должен Дэвид, но и тот сомневался, что отдаст песне должное.

По счастью, к нам в аппаратную заглянул Рой (мы частенько заходили друг к другу на сессии) и предложил спеть. Тогда мы сочли, что это удачное решение, но, по-моему, Роджер впоследствии сожалел, что не спел сам, — он все больше проникался идеей, что сам должен петь все свои песни.

Во время тех сессий на Эбби-роуд 5 июня к нам явился совершенно неожиданный визитер. Я вышел из студии в аппаратную и увидел какого-то крупного толстяка с бритой головой, в поношенном бежевом макинтоше. В руке пластиковый пакет, на лице застыла довольно благожелательная, но отрешенная гримаса.

Может быть интересно

С такой внешностью в студию обычно не пускали дальше приемной, и я предположил, что он друг кого-то из наших звукорежиссеров. В конце концов Дэвид спросил, знаю ли я, кто это. Я все равно не смог опознать, пока мне не сказали. Это был Сид. Даже сейчас, двадцать с лишним лет спустя, я помню свое смятение.

Физическая перемена ужаснула меня. Я помнил Сида семилетней давности — на сорок кило легче, темнокудрого и кипучего. Вспоминал я не истощенного Сида, каким он был под конец, а того, каким мы его узнали, когда он приехал в Лондон из Кембриджа. Сида, что играл на сногсшибательной гитаре Fender Esquire с зеркальными дисками, Сида, в чьем гардеробе было полно рубашек от Tea Портер, Сида под ручку с красивой блондинистой подружкой.

Судя по виду, теперь у него особо не было никаких друзей. Говорил он отрывисто и не вполне связно, хотя, если честно, мы все тогда не выказали красноречия. Понятия не имею, зачем он пришел. Его не приглашали, и я не видел его с тех пор, как он покинул группу в 1968 году, хотя в 1970-м Роджер, Рик и Дэвид работали над двумя сольниками Сида: Дэвид играл с Роджером на «The Madcap Laughs», а с Риком — на «Barrett».

Сид по-прежнему жил в Лондоне (одно время он снимал номер в отеле «Хилтон»), Очевидно, он услышал, что мы работаем на Эбби-роуд. Внезапно на нас обрушился целый период жизни группы. Вернулась вина. Мы все сыграли роль в том, чтобы довести Сида до его нынешнего состояния, — через отказ признавать очевидное, недостаток ответственности, бесчувственность или откровенный эгоизм.

Встреча с Сидом на улице выбила бы нас из колеи, внезапное столкновение с ним в студии просто потрясло. Что еще болезненнее, не просто в студии — в Студии 3 на Эбби-роуд, которая видела величайшие труды Сида и некогда была и его территорией. Напрашивается параллель с Питером Пэном, который возвращается и видит, что его дом на месте, но люди стали другие. Ожидал ли Сид, что за семь лет мы не изменились и снова готовы с ним сотрудничать?

Мы попытались продолжить сессию и поставили вещь, над которой работали (легенда гласит, что это была «Shine On You Crazy Diamond» — на этот трек то ли присутствие, то ли отсутствие Сида повлияло больше всего, — хотя я не уверен, что это так), но всех его появление сбило с панталыку. Сид послушал, его попросили прокомментировать. Ничего конкретного он, насколько я помню, не сказал, но когда мы предложили поставить песню еще раз, Сид произнес: да какой смысл, мы же только что ее слышали…

В тот день в студии был Фил Тейлор. Потом он с Дэвидом и Сидом сидел за столом в буфете на Эбби-роуд. Дэвид спросил у Сида, чем тот занимается. «Ну, — сказал Сид, — у меня есть цветной телевизор и холодильник. В холодильнике свиные отбивные, только они все время портятся, вечно надо новые покупать».

Позднее Фил, уезжая из студии, заметил, что Сид высматривает, кто бы его подбросил. Фил сомневался, что в силах поддержать разговор, и, проезжая мимо, пригнулся.

Визит Сида — в такой момент и в такой обстановке — был дико странный, но надо сказать, что для «Shine On You Crazy Diamond» его присутствие стало катализатором. Текст уже был написан, однако появление Сида подчеркнуло меланхолию и, возможно, повлияло на окончательную версию песни. Я по-прежнему считаю самым сильным моментом на всей пластинке тот, где последние ноты стихают и Рик на высоких тонах повторяет скорбную линию рубато из «See Emily Play».

Pink Floyd – The Dark Side of the Moon (1973)

И, конечно же, один из самых известных альбомов группы и самая известная обложка. На ней изображено явление дисперсии света в физике. На обратной стороне обложки изображена конвергенция спектра через перевернутую призму, что позволяет при открытии “соединить” две части обложки.
Саму обложку участники группы приняли довольно быстро – Сторм Торерсон предложил 7 вариантов, но “они пришли, переглянулись, покивали друг другу и сказали „это“ ” . В целом, данное изображение полностью отражает идею альбома. По утверждению Сторма, в призме на обложке заложены три основных элемента: во-первых, это напоминание о световых эффектах, являющихся важнейшей частью концертных выступлений Pink Floyd; во-вторых, на обложке присутствует символика треугольника, обозначающая амбициозность, одну из главных тем песен альбома; в-третьих, это простота изображения — ответ Ричарду Райту (клавишник группы), который попросил изобразить на обложке что-то «простое, смелое и драматичное» . Эта обложка стала одной из самых коммерчески успешных (и чуть ли не успешнее самого альбома). Ее очень часто можно встретить в интернете или в виде принта на какой-нибудь одежде. Правда, большинство людей никогда не слушали альбом и некоторые даже не знают, что это обложка альбома группы Pink Floyd, но какая разница…

Для чего нужны друзья

Одной из учительниц Роджера Барретта в начальной школе была женщина по имени Мэри Уотерс. С ее сыном Роджером, несмотря на разницу в возрасте в три года, юный Барретт подружился — нельзя сказать, что на всю жизнь, но очень надолго. Роджер, сын погибшего во Вторую мировую офицера, был убежденным пацифистом и интересовался политикой — уже в 15 лет он стал председателем местной молодежной секции «Кампании за ядерное разоружение». Барретт в своей ипостаси Сида куда больше интересовался удивительными возможностями, которые открывала ему для самовыражения гитара.

Состав Pink Floyd в 1967 году. Рик Райт, Роджер Уотерс, Сид Барретт, Ник Мейсон (слева направо)

Смерть отца в 1961 году потрясла хрупкую психику мальчика — заметив, что занятия музыкой действуют на него успокаивающе, мать начала поощрять домашние концерты собранной им группы Geoff Mott and The Mottoes. На такие выступления часто приходил уже закончивший школу Уотерс, и сам решивший попробовать свои силы в музыке. Так что когда в 1963 году он стал собирать новый состав вместе с барабанщиком Ником Мейсоном, у него не было сомнений, что на роль гитариста следует пригласить 17-летнего «звездного мальчика» по прозвищу Сид. Барретт придумал и новое имя для группы, называвшейся тогда Тhe Tea Set. В его коллекции были пластинки американских блюзменов Пинка Андерсона и Флойда Каунсила. Их имена и составили название, которому суждено было стать легендой рока: Pink Floyd.

К 1967 году Pink Floyd были уже весьма известны в кругах лондонских ценителей психоделии, вышедший в том же году дебютный альбом The Piper At the Gates Of Dawn сделал их национальными знаменитостями. Пластинка достигла шестого места в национальном хит-параде и провела в списке 14 недель. Pink Floyd одними из первых стали оформлять свои концерты световыми шоу — на тот момент еще полусамодельными и достаточно примитивными. Но Барретт, по слухам, принимавший лошадиные дозы ЛСД, вел себя всё более и более странно. Группа собирала полные залы в модном клубе НЛО, но на один из концертов Мэйсону и Уотерсу пришлось буквально выносить Баррета на сцену. «Он просто стоял с гитарой и всё», — вспоминал о той катастрофе барабанщик группы в своих мемуарах.

Уотерс пытался что-то сделать, даже лично отвез друга к врачу (впрочем, как убежденный левак, он выбрал модного «антипсихиатра» Рональда Лэйнга), но Барретт категорически отказался выходить из машины. Состояние музыканта всё ухудшалось, он находился в перманентной депрессии, и Уотерс решил ввести в состав второго гитариста, их общего приятеля Дэвида Гилмора. Барретт всё чаще присутствовал на сцене как странный живой реквизит. В январе 1968 года, когда группа отправилась играть концерт в Саутхемптоне, за Барреттом просто решили не заезжать. Вскоре было официально объявлено о его уходе из группы.

Ранний Pink Floyd

Первоначальный состав:

• Сид Барретт (англ. Syd Barrett) — гитарист, вокалист (1965 – 1968);
• Роджер Уотерс (англ. Roger Waters) — бас-гитарист, вокалист (1965 – 1985, 2005);
• Ричард Райт (англ. Richard Wright) — клавишник, вокалист (1965 – 1981, 1987 – 1994, 2005);
• Ник Мейсон (англ. Nick Mason) — барабанщик (1965 – 1994, 2005).
• Дэвид Гилмор (англ. David Gilmour) — вокалист, гитарист (1968 – 1994, 2005).

Для начала следует отметить, что первыми были не Сид Барретт и не ныне здравствующий Роджер Уотерз, а блюзовые музыканты Пинк Андерсон и Флойд Каунсил. Именно они подтолкнули Барретта, чтобы выдать такое странное, психоделически ненормальное, но такое красивое название для группы.

Потом были однокурсники по архитектурному колледжу Ричарда Райта (ну ладно, не колледжу, институту), которые из ритм-блюзовых хитов делали что-то свое. Так появилась даже не группа, а «Blackhill Enterprises» – корпорация, состоящая из четырех музыкантов и двух менеджеров.

В 1967-м году появился первый плод их совместных усилий – The Piper At The Gates Of Dawn Pink Floyd. В переводе это звучит как «Трубач у врат рассвета» и представляет собой лучший образец британской психоделической музыки конца шестидесятых годов. Многое можно ожидать от четверки по сути подростков, но то, что альбом занял шестое место в британском чарте, это по-настоящему достойно восхищения. И удивления.

Что случилось с Сидом Барреттом?

Но были и минусы полученного успеха. Не зря же психоделия называлась именно вот так «кислотно». Что случилось с Сидом Барреттом, остается доныне лишь темой для мистических сплетен и сумасбродных аналогий. Что было раньше: психоделики, которые довели его до шизофрении, или шизофрения, которая обрела свое обличье в психоделиках? Это было время, когда диагноз «шизофрения» ставился врачами при малейшем соприкосновении с неизведанным. Он же студентом был, ему бы выспаться для начала надо было, а уже потом… а что потом?

Я же говорю, ему надо было выспаться хорошенько, но из-за плотного гастрольного графика у него стали проявляться постоянные нервные срывы и психозы, он становился все более невыносимым субъектом, что выводило из себя и других, и Роджера в частности. Иногда Сид «уходил в себя» прямо на сцене. Поэтому в 1968-м году Сид Барретт был отправлен в отставку, а на его замену был взят Дэвид Гилмор.

Сид сочинил большую часть первого альбома, поэтому изначально планировалось, что он станет не музыкантом, а композитором группы, но увы, из этого ничего толкового не получилось. В альбоме, который вышел в 1968-м году, звучит всего лишь одна его композиция.

Поэтому история раннего Pink Floyd разделяется на два периода: с Сидом и без оного. Шизофреник в семье, это всегда слишком печально, чтобы не постараться его прикончить если не буквально, то хотя бы фигурально. Но именно этот шизофреник и прославил банду на всю страну.

В 1969-м году группа написала саундтрек к фильму More, после чего выпустила альбом Ummagumma. Его запись производилась отчасти в Бирмингеме, а отчасти – в Манчестере. Поэтому было решено издать его в виде двойного альбома. Первый диск представлял собой первую и единственную запись живого выступления группы (что не менялось на протяжении двадцати последующих лет), а на втором диске звучало четыре раздельных части, каждую из которых написал следующий участник группы. То есть получилось четыре миниатюрных сольных диска.

Этот диск занял пятое место в британском чарте, а также попал в хит-парады США, на далекое-далекое семидесятое место.

А вот третий альбом, которым группа наглядно продемонстрировала, в каком направлении она стала развиваться, назывался «Atom Heart Mother». Он занял уже первое место. Чтобы реализовать замысел музыкантов, был использован хор и симфонический оркестр. Также привлекли к процессу профессионального аранжировщика, который к тому же сделал всю оркестровку альбома.

«Meddle», вышедший в следующем году, напоминал предыдущий альбом лишь по длительности и количеству композиций. Звучание стало совершенно иным. Запись производилась на шестнадцатидорожечные магнитофоны, использовался синтезатор VCS3. А в одной из композиций вокал записала русская борзая по кличке Симус. Кстати, эту песню так и назвали по ее имени.

«Obscured by Clouds» был выпущен как саундтрек, а потому остался менее известен. Хотя, если честно, то мне он кажется ближе, чем предыдущий альбом. Почему, не знаю. Он занял в Британии почетное шестое место.

Pink Floyd сейчас

Роджер Уотерс в 2017 году выпустил альбом Is This the Life We Really Want? Он поднялся на третью строчку в Великобритании. В 2018-м музыкант заявил о намерении совершить прощальное турне с шоу Us + Them.

Роджер Уотерс в 2018 году

В 2015 году свет увидела сольная пластинка Дэвида Гилмора Rattle That Lock. За ним последовало короткое турне по Европе и Америке.

Ник Мейсон отошел от творчества. Он живет в Лос-Анджелесе, занимается гольфом и активно просматривает социальные сети.

Дэвид Гилмор в 2018 году

Например, когда в марте 2018 года появилось известие о его кончине, он написал в Twitter, процитировав знаменитую фразу Марка Твена:

«По-моему, сообщения о моей смерти сильно преувеличены».

Ричард Райт умер 15 сентября 2008 года от рака легких. Ему было 65 лет. Он не успел завершить свой четвертый сольный альбом.